Некоммерческое партнёрствоУрал-Евразия

 Глава 2. Курбаши

В начале 1919 года в Ферганской долине, как и на всей территории бывшей Российской империи, полыхала безумная гражданская война.

Мадамин Ахметбеков, известный как курбаши Мадамин-бек, был, пожалуй, самым способным и самым умным лидером всего мусульманского антибольшевистского сопротивления Туркестана, которое красные называли «басмачеством». Численность армии Мадамин-бека достигала 30 000 человек и в начале 1919 года его армия контролировала почти всю Ферганскую долину за исключением крупных городов и железных дорог. Врагами Мадамина были не только красные, он также воевал с курбаши Иргашем и курбаши Хал-Ходжой своим кровным врагом, а также с русской Крестьянской армией Константина Монстрова. Крестьяне были союзниками большевиков, но действовали самостоятельно, не подчиняясь командованию Красной Армии Туркестана, получая от большевиков оружие и деньги на борьбу с Мадамин-беком. В то время как русские из числа бывших царских офицеров и сотрудников царской администрации активно поддерживали Мадамина, курбаши охотно назначал русских на командные посты в своей армии, а сам подчёркнуто называл себя главнокомандующим Мусульманской Белой гвардии.

***

- Ну что, комиссар, сдавай оружие, как обещал, - Мадамин с интересом смотрел на Осипова.

- Нет, сначала ты, курбаши, положи свой наган на стол.

- А не боишься так со мной разговаривать, комиссар? Ты в моей власти, захочу, и пристрелят тебя.

- Не боюсь, - весело ответил Осипов. - Меня всё равно пристрелят или ты, или большевики.

Мадамин-бек удивлённо поднял брови.

- Что смотришь, курбаши? Не ожидал? Не комиссар я больше. Интересно? Тогда положи свой наган вон на тот стол, я положу туда же свой, а потом мы с тобой потолкуем. Только с глазу на глаз, без твоих джигитов. Не с пустыми руками я пришёл к тебе, курбаши, и много чего интересного я тебе расскажу, не пожалеешь.

Мадамин-бек вытащил из кобуры наган, положил его на стол и кивком головы дал знак своим людям выйти. Когда дверь за ними закрылась, Мадамин-бек обратился к Осипову:

- Ну, рассказывай, комиссар, зачем пришёл?

- Кончилось моё комиссарство, - улыбнулся Осипов. - Вот и пришёл. Про ташкентские дела слышал?

- Люди рассказывали, - равнодушно ответил Мадамин.

- Я всё устроил.

- Ты? – удивился Мадамин-бек.

- Я, я. Про «Туркестанский союз борьбы с большевизмом» слышал?

Мадамин-бек ответил молчанием.

- Вижу, что слышал, вот я в нём и состоял. Настало моё времечко показать зубы большевикам.

- Если ты там состоял, почему Корнилова не спас?

- Не смог, - покачал головой Осипов. - В городе меня тогда не было. Да и сам он виноват. Зачем в Ташкент вернулся? Да и куда? К жене! Там его чекисты и сцапали.

- Да, жаль Петра Георгиевича, - вздохнул Мадамин-бек. - Хороший был человек. Не послушался меня, в Ташкент ушёл.

- Война, Мадамин, мы не знаем, что будет завтра.

- Так почему в Ташкенте не получилось?

- Белов, сука, подвёл. Но и моя промашка, думал я, раз он левый эсер, уговаривать не надо, и так пойдёт с нами. Ошибся. Без гарнизона крепости город удержать не получилось. Да и англичане не пришли на помощь. Погоня была, еле ушли, вот к тебе пожаловали, принимай в свою армию, курбаши.

- А почему ко мне? – улыбнулся Мадамин. - Я тебе что отец, брат? С чего ты взял, что я тебя приму? Сколько ты моих джигитов под Кокандом положил? Думаешь, я забыл? Бойцов возьму, солдаты мне нужны, а тебя повешу, - оскалился Мадамин.

- Что ж ты такой злопамятный? – побледнел Осипов. - Подумаешь, под Кокандом бились? С Зайцевым я под Самаркандом бился, а потом из крепости освободил, спроси у него, он же в твоей армии.

- Ушёл Зайцев от меня, к Дутову ушёл, - возразил Мадамин-бек.

- Ладно, вот что я тебе скажу, Мадамин. Нас никто не слышит? Золото и деньги мы взяли из банка, много золота, много денег. Весь запас, всё, понимаешь? Всё! Деньги с собой привезли, это будет наш вклад в твою армию. А золото в Чимгане оставили, пещера там есть, вход камнями завалили. В общем, делай со мной, что хочешь, курбаши. Расстреляешь, дело твоё, я в твоей власти, но учти, потеряешь ценного человека.

- Да ладно, Константин, - махнул рукой Мадамин. - Знаю я, что ты с офицерами был связан, так проверял.

- И как? Проверил?

- Даже не знаю, странный ты человек, то ты красный, то белый. Ладно, посмотрю, пусть твои люди воюют со мной. Тебя назначаю своим военным советником. Посмотрим, как ты себя вести будешь.

- А золото как же?

- Подожди, не время, отправим туда людей, доберёмся до твоего золота. Сначала власть надо в долине установить крепкую.

- Отправь сейчас людей, человека надо одного спасти, нужный человек. Он пещеру подсказал, те места хорошо знает, карты мы не рисовали. Так что без него золото найти будет трудно.

- И кто этот нужный человек?

***

Отряд Искандера, не успевший уйти в Ферганскую долину, вёл в Чимганских горах партизанскую войну против превосходящих сил Красной Армии Туркестана. Отряд пользовался поддержкой жителей горных кишлаков, тем более что за поддержку они щедро расплачивались. Их называли «белые дьяволы», им охотно сообщали о приближении красных, предупреждали об опасности, давали ночлег и еду, служили проводниками. За два месяца боёв «Белые дьяволы» потеряли почти половину отряда, из ста одного человека осталось шестьдесят. Потери красных были в десять раз больше, но силы их были неисчислимы, на смену убитым и раненным приходили новые бойцы. Сопротивление «Белых дьяволов» задыхалось. В конце марта 1919 года партизаны сделали попытку пробиться в Ферганскую долину через Чаткальский хребет, но были окружены со всех сторон. Их силы были на исходе.

   ***

Искандер вскрикнул от боли и, раненный в плечо, рухнул в снег.

- Господи, неужели я умру? - зашептал он. - Матерь Божья, не оставляй меня, дай мне силы подняться!

Он лежал на снегу, глядя на высокие скалы, окружавшие его со всех сторон. И вдруг совершенно отчётливо на самой высокой скале увидел ангела. В руках у ангела был меч, а на голове терновый венок. Меч ярко блестел на солнце, а ангел как будто манил князя к себе.

-Кто ты? – вскричал Искандер не своим голосом. - Кто ты?! Смерть?!

- Александр Николаевич, вы ранены?

Ангел вдруг исчез, а на его месте возник радостный капитан Грамолин.

- Мы спасены! Вы слышите?! – закричал Грамолин.

Искандер успел расслышать только пулемётные очереди, чьи-то истошные крики «Аллах Акбар» и потерял сознание.

Через неделю все уцелевшие в боях с красными люди Искандера, верхом и не спеша, двигались по кишлакам утопающей в зелени цветущей Ферганской долины. Снежный горный ад остался позади. Жители кишлаков встречали их, держа в руках зажжённые факелы и подносы с угощениями, лепёшками и фруктами. Впереди ехал сам князь, а рядом с ним курбаши Мадамин-бек.

***

- Я много слышал от своих людей о том, как храбро «белые шайтаны» бьются в горах с красными, поэтому когда узнал, что вы попали в беду, отправил вам на помощь своих лучших джигитов.

- Ваши джигиты подоспели вовремя, уважаемый Мадамин-бек, - ответил Искандер. - Ещё немного, и спасать бы было некого. Весь наш отряд обязан вам жизнью.

- Всегда рад помочь хорошим людям.

- Я смотрю, вас здесь очень уважают.

- Уважают, но почтение это сейчас оказывают не мне, а вам. Местные люди наслышаны о храбрости «белых шайтанов» и также гордятся тем, что видят на своей земле родственника самого русского падишаха.

- Если это уважение оказывается нам, я очень удивлён таким тёплым приёмом, уважаемый Мадамин-бек. Всего 3 года назад долина пылала в огне восстания. И появись здесь родственник царя в то время, ему бы, наверное, отрезали голову.

- О, вы правы, уважаемый Искандер, - согласился Мадамин-бек. - 3 года назад вас бы встретили кинжалом, а не лепёшкой. Но народ Туркестана очень быстро забывает зло, когда на смену приходит большее зло. Сейчас все вспоминают русского падишаха добрым словом, при нём был порядок, шла торговля, нашу веру не трогали. Настроения людей меняются очень быстро, уважаемый Искандер.

В этот момент из толпы местных жителей навстречу князю вышел пожилой человек, ведший за собой красивого белого коня. Он прижал руку к сердцу и заговорил.

- Я слаб в ферганском наречии, что он говорит уважаемый Мадамин-бек?

- Он говорит, что хочет подарить вам в знак уважения  этого коня. Не отказывайтесь, пересядьте на нового коня, тем более что ваш конь уже давно нуждается в отдыхе.

Не успел Искандер поменять коня, как к нему подошёл убелённый сединой старик и, кланяясь, передал ему саблю.

- А этот человек дарит вам саблю. Его сына зарезали большевики. Он говорит, что слишком стар, чтобы мстить, поэтому просит вас отомстить большевикам за сына.

- Не ожидал я такого приёма, не ожидал.

Мадамин-бек смотрел на Искандера и, хитро улыбнувшись, сказал:

- Мне также будет приятно, если родственник русского падишаха будет также храбро воевать в моей армии здесь в Фергане, как он воевал в горах. С тех пор, как я пошёл против Советов, ко мне пришло много русских. Некоторые сразу, другие пришли потом с Осиповым, русские сделали много для того, чтобы моя армия стала сильной. Многих уже нет со мной. Мой друг полковник Корнилов попал в лапы к большевикам, его расстреляли. Полковник Зайцев ушёл к атаману Дутову. Другие остались и воюют. Я хочу, уважаемый Искандер, чтобы вы приняли их в свой отряд и воевали под моим началом. Ты со мной, Искандер?

- Я с тобой, Мадамин, - не задумываясь, ответил князь.

- Хорошо, - довольно улыбнулся Мадамин-бек и продолжил:

- Я хочу объединить против Советов весь Туркестан, потому что по одиночке нас разобьют. Скоро я еду на встречу с атаманом Дутовым, он обещает наступление из Оренбурга на Ташкент, а пока меня здесь не будет, командиром будет твой старый друг Осипов. Ну, а сейчас время ужинать, нас ждут плов и шашлык.

 ***

26 октября 1917 года, на следующий день после Октябрьского переворота в Петрограде атаман Оренбургского казачьего войска Александр Ильич Дутов подписал приказ по войску за № 816 о непризнании на территории Оренбургского казачьего войска Советской власти. Дутов арестовал местных большевиков и разоружил ненадёжный оренбургский гарнизон. Так начался «антисоветский мятеж зажиточного оренбургского казачества под руководством атамана Дутова», как назовут впоследствии эти события советские историки.

Атаман также объявил об автономии Оренбургского казачества, что впоследствии некоторые историки расценили как проявление казачьего сепаратизма. Утверждение, однако, спорное: Советскую власть Дутов не признал, а никакой другой централизованной «антисоветской» власти в то время не существовало вовсе.

Атаман Дутов взял под свой контроль стратегически важный регион, главным объектом которого являлась железная дорога Оренбург-Ташкент. Дутов отрезал от России туркестанских большевиков, а потому лидеры всех разношерстных антисоветских сил Туркестана стали смотреть на атамана с надеждой и искать с ним союз.

На фото: Атаман Оренбургского казачьего войска, генерал-лейтенант Александр Ильич Дутов (1879-1921)

31 января 1918 года после ожесточённых боёв превосходящие силы Красной Гвардии под командованием Василия Константиновича Блюхера заставили Дутова отступить и взяли Оренбург. Атаман ушёл сначала в Верхнеуральск, а потом в Тургайские степи. Не прошло и двух месяцев после установления Советской власти, как на территории, занятой большевиками, вспыхнуло казачье восстание. Причём без всякой связи с Дутовым. К июню 1918 численность восставших уже достигала 6 000 человек. 3 июля Оренбург был полностью очищен от большевиков. В освобождённом городе прошёл съезд объединённых станиц под председательством войскового старшины Красноярцева. Съезд принял обращение к атаману Дутову с призывом вернуться. 7 июля атаман вернулся в Оренбург. К сентябрю 1918 вся территория Оренбургского казачьего войска была освобождена от большевиков. В ноябре в Омске было свергнуто правительство эсеров, а во главе нового правительства встал адмирал Александр Васильевич Колчак, принявший титул Верховного Правителя России и Верховного Главнокомандующего. Власть Колчака признали генералы Деникин, Юденич и Миллер. Впервые антибольшевистские силы сделали серьёзную попытку объединиться. Атаман Дутов также признал власть Колчака. Отныне вооружённые силы под его командованием стали именоваться Оренбургской армией. В январе 1919 Оренбургская армия Дутова под натиском 24-й «железной» дивизии красных вновь оставила Оренбург. Дутов вновь отступил, но удержал железную дорогу, не позволив большевикам прорвать блокаду Советского Туркестана. В марте 1919 началось общее крупное наступление всех армий Колчака. Дутов решил воспользоваться благоприятной обстановкой, чтобы попытаться вновь овладеть Оренбургом. В апреле в расположение Оренбургской армии после долгих приключений в Средней Азии прибыл полковник Иван Матвеевич Зайцев. Зайцев предложил Дутову не останавливаться на Оренбурге и идти дальше на Ташкент, обещая поддержку сил сопротивления, с лидерами которых у полковника были личные связи.

***

- Иван Матвеевич, а который из них Мадамин-бек? А то что-то все на одно лицо, – спросил Дутов Зайцева.

- Ну как же, Александр Ильич, неужели незаметно вожака? Вон тот высокий, он и есть - ответил Зайцев.

- Командующий Оренбургской армией, атаман Оренбургского казачьего войска, генерал-лейтенант Дутов, Александр Ильич, - представился атаман.

- Главнокомандующий Мусульманской Белой гвардией, эмир мусульман Ферганы, курбаши Мадамин-бек, - представился гость.

- Ну здравствуй, здравствуй, дорогой, рад тебя видеть, много хорошего о тебе слышал! – Дутов протянул руку Мадамин-беку.

- Я тоже рад тебя видеть, атаман! – радостно отозвался Мадамин-бек, протягивая руку в ответ.

- Как добрался?

- Нормально. На перевале чуть не напоролись на красных, но пронесло, иншалла! Анненковцы задержали, но твой человек грамоту от тебя показал, пропустили. Алашцы приняли хорошо, напоили, накормили. Так что всё нормально. 

- Ну, слава Богу!

***

- Как плов? Понравился? – весело спросил Дутов Мадамин-бека. - Готовить так, как вы, мы, конечно, не умеем, но казаки старались.

- Хороший плов, атаман, не хуже, чем мы делаем.

- Рад, что тебе понравилось. Очень рад нашему знакомству. Хочу от лица русского офицерства и казачества выразить тебе благодарность за то, что ты принял наших людей, попавших в беду, не обидел их, приютил, обогрел. Иван Матвеевич много о тебе рассказывал. Мы никогда этого не забудем!

- Не просто принял, атаман - русские воюют в моих отрядах как львы! - Воскликнул Мадамин-бек.

- Наслышан, наслышан. А ведь, что греха таить, курбаши, в былые времена наши люди не всегда обращались с вашим народом по совести, по справедливости. Зла не держишь?

- Я, атаман, тоже не всегда хорошо обращался с вашим народом. Что сказать? Новая война смыла прошлую кровь, - ответил Мадамин-бек. - Зачем вспоминать?

- Ты прав, новая война и враг у нас общий. Как говорит наш Верховный Правитель и Верховный Главнокомандующий Александр Васильевич Колчак: будем гнать вон жидовскую комиссарскую сволочь, разорившую Россию!

- У вас все комиссары евреи? – удивился Мадамин-бек. - Наши евреи на нашей стороне.

- Правда?

- Правда. Вадьяев, Давыдов Ненсберг. У нас, атаман, все есть. Русские, евреи, эсеры, мой главный военный советник бывший большевик.

- Да у тебя, курбаши, демократия! – улыбнулся Дутов.

- Демократия? Что это? – недоумённо спросил Мадамин-бек.

- Да ладно, долго рассказывать, - рассмеялся Дутов. - А что за большевик, не Осипов ли?

- Он.

- Я слышал, он золотишка у комиссаров прихватил и немало. Спрятал? Где не знаешь? – хитро прищурившись, посмотрел Дутов на Мадамин-бека.

- Это золото принадлежит нашей будущей республике, атаман. Я хочу, чтобы всё стало, как прежде…

- Будет ещё лучше, Мадамин! Прав у вашего народа будет больше, а тебя за твоё геройство мы вознаградим. Один подарок для тебя у меня уже есть.

Дутов вытащил откуда-то новенькую полковничью форму и вручил её Мадамину.

- Вот, Верховный Правитель России и Верховный Главнокомандующий Александр Васильевич Колчак за заслуги перед Белым движением жалует тебя, курбаши, званием полковника, - торжественно произнёс Дутов. - Вот, возьми-ка, примерь!

- Спасибо, - восхищённо ответил Мадамин-бек, принимая форму. - Спасибо, атаман! – Засверкал глазами курбаши и, взяв под козырёк, добавил:

- Атаман, мы будем тебя ждать! Мы пойдём до конца, до самой смерти! Иншалла!