Сотрудничество между Россией и странами ЦАР в сфере поставок энергоресурсов: взгляд из России

Транскрипт выступления эксперта ЭК "Урал-Евразия" Александра Бурнасова на третьем заседании клуба, 10 декабря 2014 года, Екатеринбург.

* * *

Коллеги, у нас сегодня доклады в целом посвящены темам, связанным с энергетическим сотрудничеством. Мы обсудили, и я решил взять тему, связанную с энергетическими поставками в целом, попытаться осмыслить с точки зрения экономики, логистики, - те проблемы, которые сегодня существуют в плане поставок российских энергоресурсов, и посмотреть на те практические проблемы, которые здесь существуют, в частности, почему «Южный поток» имеет достаточно весомые проблемы.

Первый слайд достаточно характерно показывает ситуацию. Здесь изображены ключевые газотранспортные сети, по которым сегодня осуществляется поставка газа в европейскую часть Евразии, в Европу. Значительная часть тех линий, которые изображены, была построена еще в советский период, но нужно отметить, что это вторая половина ХХ века, т.е.эти инфраструктурные объекты довольно молоды. Вообще нужно отметить, что газ и газотранспортные сети, транспортировка газа, появились несколько позднее, чем нефтедобыча, нефтяной экспорт. Первоначально газ просто сжигали. Типичная картина, на которой мы видим нефтяную вышку – мы видим, как газ устремляется вверх, попутный газ сжигается, а добываемая нефть поступает в переработку.

Кроме того, нужно отметить, что не все месторождения позволяют быть эффективными с точки зрения трубопроводного транспорта, и сегодня по-прежнему газ сжигается в довольно больших объемах. Это связано и с технологическим процессом, потому что этот газ невозможно контролировать с точки зрения давления, и не редки случаи даже сейчас, когда происходит резкий выброс газа. Если он сухой, то это хорошо, - факел просто разрастается в большой шар и, хотя может сжечь все вокруг, по большому счету это безопасно, потому что большого взрыва не происходит. Гораздо опаснее т.н. холодные фонтаны, когда вместе с газом выходит вода, сопутствующая жидкость, которая тушит факел, и газ начинает заполнять всю окружающую территорию. Малейшая искра в этих условиях приводит к достаточно печальным последствиям.

Но сегодня технологии идут вперед. Сегодня на территории Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономного округа существуют специальные генерирующие мощности, которые работают на газе, и газ в этих регионах трансформируется в энергию.

Но, как мы знаем, ключевой рынок сегодня находится в Европе. Этот объем газа необходимо доставлять туда каким-то образом. Есть альтернативные маршруты через Транссибирскую магистраль – ежедневно проходят составы, которые провозят сжиженный природный газ. Когда мы сжимаем обычный газ, его объем уменьшается в 700 раз. Это очень выгодно. На некоторых месторождениях эта технология до сих пор существует, там, где дебет газа не очень большой.

Но основной объем идет, конечно, по газотранспортным системам. Это выгодно тогда, когда у нас есть длительные сроки, длительная перспектива окупаемости, есть устойчивый рынок сбыта, перспектива потребления этого газа. Почему Европа? Европа понимает, что есть альтернативные источники, и старая альтернатива газу уголь по-прежнему имеет место. Часть станций переходит с угля на газ, потому что это более экологически чистая технология, ведь когда сжигается газ, практически не остается физических остатков. А когда стоит ТЭЦ, которая сжигает уголь, имеется естественный выброс, по крайней мере в наших, российских условиях. Если, например, взять Болгарию, которая в определенный момент времени отказалась от атомной энергетики и перешла на европейские угли, она получила гораздо больший уровень радиации, чем в случае использования атомной энергетики. Оказалось, что когда угли, которые находятся на территории Восточной Европы, сгорают, то уровень остаточной радиации в зольных остатках гораздо выше, чем возможный выброс, который сопутствует в атомной энергетике.

При этом нужно отдать должное казахстанскому углю. Там ситуация другая – с точки зрения радиации они более экологичны, более безопасны, поэтому мы таких последствий не испытываем. Поэтому Европа, естественно, задумывается о «голубом топливе» и покупает его.

Два крупных проекта последнего времени, один из которых, с российской точки зрения, прекратил свое существование. Как я читал в новостях, Европа говорит о том, что этот проект приостановлен, они будут разбираться, энергетическая комиссия пока не поставила крест, они думают о перспективе. Моей задачей было попытаться разобраться, в чем же собственно говоря возникли проблемы, почему ситуация именно с «Южным потоком» в настоящий момент неприемлема.

С одной стороны, по-прежнему действует «Северный поток». В чем причины неэффективности «Южного потока»? Здесь речь, в первую очередь, идет о соглашениях. Страны меняют свою политическую позицию, это накладывает определенные ограничения. Но важным фактором, кроме того, является «третий энергетический пакет», который был принят не так давно и который предусматривает совершенно новые правила игры. Здесь нужно отметить, что для «Северного потока» существуют специальные исключения. «Северный поток» снабжает Германию и, соответственно, доступа к нему третьим странам и компаниям нет. Это «Газпром», у которого партнерские связи с Германией существуют еще с начала XXIвека. «Газпром», обмениваясь уставным капиталом с «Рур-газ», планомерно проводил политику на то, чтобы выйти на т.н. «последнюю газовую милю», т.е. последний кран, который подходил бы к каждому собственнику в Германии.

Второй, а затем и третий энергетический пакеты привели к тому, что деятельность компаний в достаточной степени была ограничена. Это, в том числе, говорит о том, что с точки зрения современного европейского законодательства появляется доступ третьим странам. Также разделяются розничный и оптовый рынки. Это значит, что «Газпром» продает свой газ по оптовым ценам на границе, а розничные продажи должны осуществлять уже другие компании. То есть происходит естественное разделение. В чем здесь специфика? Розничная цена постоянно изменяется, она не зафиксирована в длительных контрактах и в значительной степени может различаться. Колебания происходят от двухсот до тысячи двухсот долларов, это гигантский разрыв. В то же время оптовая цена, как мы знаем по ситуации с Украиной, колеблется от трехсот до пятисот долларов.

То есть «Газпром» сознательно пытаются оттеснить с розничного рынка, на котором, как вы понимаете, можно получить значительную цену, контролируя этот процесс. По этому пути с юридической точки зрения уже прошла Польша. Не так давно они реализовали свое право на партнерские связи с Германией и заключили очень интересное соглашение о том, что они покупают газ не у «Газпрома», а в рамках квот Германии выкупают газ у немцев. Формально поставки должны происходить по пути из Германию в Польшу, но по факту газ отбирается на территории Польши, и всем это экономически выгодно.

«Газпром» реализует политику работы с каждым отдельным рынком, договаривается, поэтому цена в значительной степени отличается. И сегодня, когда речь шла о «Южном потоке», вопрос ставился именно о ценах для каждой страны, которая должна была стать участником этого консорциума. И в этой ситуации каждая страна попыталась выиграть, заполучить более выгодную позицию, более выгодную цену. И политический фактор, который наложился, связанный с современной ситуацией, привел к тому, что проект стал кризисным. Еще летом озвучивались такие интересные проекты, альтернативные маршруты в связи с присоединением Крыма, изменением территориальных вод, изменение маршрута.

Изначально «Южный поток» был очень дорогостоящим проектом. Одной из ключевых проблем стало строительство газотранспортной станции на территории России, которая должна была проталкивать газ по трубе, проходящей по дну Черного моря. Это достаточно трудоемкий проект. При этом глубина залегания труб была очень большой. Все это увеличило себестоимость проекта. Как мы видим, южный вариант, через Крым либо близко к Крыму, предполагает, что труба должна пройти по шельфу, на более низкой глубине, строительство дополнительных станций на территории Крыма, соответственно увеличивается километраж, себестоимость конечного газа снижается.

В итоге, сегодня, когда мы начинаем оценивать с точки зрения себестоимости, мы видим, что при сегодняшних позициях стран строительство становится нерентабельным: строительство рядом с Крымом ввиду политических ограничений вряд ли возможно, на это будут не согласны страны участницы-консорциума, инвесторы этого проекта. Строительство по старому варианту предполагает достаточно большие инвестиционные вложения, которые не позволяют проекту быть экономически обоснованным при нынешних ценах.

С другой стороны, сам «Южный поток» закладывался как некая альтернатива той сети, которая существовала на территории Украины еще с времен СССР. Вы все прекрасно знаете, ситуацию, достаточно длительные проблемы, которые были связаны с транспортировкой газа через Украину, потерей части газа, с контролем на входе и выходе, нестабильностью поставок. Та же Европа понимает, что у них существует проблема с недопоставками газа, это угроза безопасности. В настоящий момент энергетические проекты испытывают риски.

Какие ключевые выводы, связанные с трубопроводно-энергетическим транспортом, я хотел бы отметить. Во-первых, трубопроводный транспорт по-прежнему является монопольным в силу своих особенностей по причине того, что здесь очень длительные сроки реализации этих инвестиционных проектов. Это монопольное участие компаний, которые реализуют эти проекты, и, как следствие, есть фактор влияния и опасности для европейцев со стороны России – они боятся монопольного участия России. «Газпром» фактически предлагал самую низкую цену на территории Германии, и вполне понятно, что год за годом с начала XXIнаращивал свой рынок сбыта крупных промышленных предприятий на территории Германии. Здесь доминировали политические факторы в проектах трубопроводного транспорта, поэтому их эффективность будет зависеть больше от политики, чем от экономики.

Ограничение доступа к инвестициям в реализации проекта трубопроводного транспорта. Мы знаем, что сегодня у нас есть более стабильный проект с Китаем, но цена там официально не озвучена, и мы можем ориентироваться, например, на проекты, которые существуют между Туркменистаном и Китаем. Нужно отметить, что со времен СССР 40% газа, которые мы поставляли в Европу, это был туркменский газ, и можно предполагать, цена, как минимум, в два раза ниже, чем та цена, которая существует в Европе.

Проекты трубопроводного транспорта выгодны не только энергетическим, но и металлургическим компаниям России. Связано это с тем, что реализация крупных проектов предполагает строительство станов для производства труб, наращивания технологий, сбыт металла в достаточно большом объеме, при этом повышение технологии.

Разделение оптового и розничного европейского рынка, поставки ресурсов, если есть ограничения. «Газпром» там по-прежнему останется, как минимум, в Германии, и «Северный поток» будет работать. Вопрос связан с Южной Европой.

Морские поставки могут быть конкурентоспособны по сравнению с трубопроводным транспортом по причине того, что, во-первых, этот транспорт в линейке себестоимости стоит во второй позиции. Здесь очень важным становится километраж доставки грузов. В Арктическом проекте «Газпром» в значительной степени сокращает километраж доставки до территории Ямала, гораздо более близкой территории.

По-прежнему в поставках будет доминировать сырье, а не конечный продукт переработки. С точки зрения логистики это аксиома по причине того, что транспортировать бензин гораздо дороже, чем перевозить нефть. Это гораздо более опасный продукт, чем нефть, которую можно перевозить на дальние расстояния.

Я постарался тезисно сформулировать позицию по этому вопросу. Спасибо за внимание.